Падший Ангел. Он сидел на крыше. Дождь отбивал свой размеренный ритм, внизу хищными зверьми проносились немногочисленные автомобили. Но того, который Он искал взглядом уже в течение часа, среди них не было. Дождливой осенней ночью, когда ты в одиночестве сидишь на крыше, почему-то хорошо думается о всяческих абстрактных вещах: что есть Добро, Зло, Жизнь, Смерть, о дате Конца Света, и наступит ли этот конец по вине самих людей или люди просто уничтожат друг друга в Последней войне. Правда, в последнее время, при мысли о Зле, перед Его глазами всплывали не только гнусные лица пушеров, героиновых сутенеров, воротил криминального бизнеса, но и до боли знакомое лицо, которое он каждый день мог видеть в зеркале и в Её глазах. Свое лицо. Да, когда-то у Него была Она. У Него было светлое, лучистое лицо, мама иногда рассказывала ему, что акушерка, взяв его на руки, проговорила: «Он похож на маленького ангелочка». Но мама умерла, это наверное даже хорошо, что она умерла До.Ангелочек начал падать. Он падал еще До, до того, как «от передоза» умер его брат, до того, как обдолбанные ублюдки изнасиловали Её. Все это время Он падал, падал со все нарастающей скоростью. Падение, смерть брата, быстрое падение, Её гибель, Он в изнеможении до полу-смерти роет могилу, руками забрасывает ее, покупка «Мстителя», падение со сверхзвуковой скоростью. Падение Он помнил плохо. Хорошо Он запомнил лишь гулкий удар о холодную землю, который раздался, когда пуля, выпущенная из мстителя, в клочья разнесла голову одного из этих ублюдков. Яркая кроваво-красная вспышка. Он, весь в крови, с ножом, зажатым в руке, стоит над последним из них и непрерывно спрашивает: «Зачем?». Безумные, полные страха и ненависти глаза, бред о героиновой нирване, о новых людях, которым открываются безграничные просторы. Фонтан, алый фонтан, ознаменовавший собой конец бредового монолога. Собаки, почувствовавшие запах крови и собирающиеся в небольшие стаи в ночной мгле. Горящие глаза, как у убитых ублюдков. Потом была ночная охота на пушеров и сутеров. Потом он решил, что рыба гниет с головы. Еще несколько наглых, до омерзения самодовольных лиц превратились в кровавое месиво. Его никто не искал. Наркодельцы, хоть и не вели открытой войны, постоянно пытались нанести урон оппоненту, поэтому смерть одного из них мало кого удивляла. Те, кто действительно мог найти убийцу, спокойно устраивались в вожделенном кресле, усиливали свою охрану, проводили несколько «карательных операций и спокойно думали, как подсадить на свой товар стариков и грудных детей. Чутьем Он понимал, что за ним скоро начнется охота. Он не строил иллюзий по поводу того, что его не найдут. Найдут. Рано или поздно, но найдут. Агрессивная черная тень, несущаяся к соседнему дому, была тем, чего он так долго ждал, его мысли оборвались, «Мститель» мгновенно был выхвачен из под плаща, которым заботливо прикрывался от дождя. Прильнув глазом к прицелу он разглядывал огромную черную машину. Из дверей здания выбежал тощий человек и распахнул дверь машины перед очередным «вершителем судеб» этого проклятого города. Из машины вышел человек, совсем молодое лицо, которое органично бы смотрелось на какой-нибудь вечеринке для богатых и прекрасных, если бы не одно но: ледяной холод в глазах и улыбка хищника, пожирающего свою жертву. Такие ходят только на нужные встречи. Ублюдок. Кровавая пелена ненависти застлала Его глаза, палец плавно вдавил спусковой крючок, и сама Смерть вырвалась из ствола «Мстителя» и с огромной скоростью врезалась в голову ублюдка. Тощий удивленно хлопал глазами, ощупывая забрызганное чем-то теплым и липким лицо. Охрана засуетилась, ища огневую точку. «Ну вот. Еще один. Только сколько их? Сколько их в этом проклятом городе, в этом проклятом мире, в котором показаться ночью, которую он когда-то так любил, на улицах равносильно самоубийству, в котором деньги заменили людям смысл жизни, в котором такие слова как честь и совесть не значат абсолютно ничего. Даже творчество стало еще одним инструментом для зарабатывания денег. Здесь продается все: честь, совесть, любовь, явно или неявно, за деньги или положение в обществе, органы, дети, жизни…» - послышался звук оживших моторов лифта – « И ничего, никто уже никогда ничего не изменит, ни я, ни кто-либо другой. Пора.» Последний взгляд на Её фото, слова какой-то песни из прошлой жизни, неожиданно пришедшие в голову: Good buy, crow World, I’m leaving your today, Good buy, good buy. Good buy, all you people, This nothing you can’t say To make my change… Good buy… И он полетел. Перед ударом о землю он услышал(или это был обман воспаленного разума?) спокойный, несколько саркастичный голос: « Хм. Сам пришел?» Через полчаса на всех новостных серверах появилось сообщение о том, что, наконец найден маньяк, терроризировавший самых известных людей города. И лишь на нескольких свободных порталах появилась надпись – «Прощай, Падший Ангел».
Grey, польщен. О "Вороне" не помнил, если честно,(хотя такое забыть трудно, он всегда где-то там(кстати, недавно узнал, что "ворон" имеет 3 фильма, Вы случайно 2 или 3 не видели?) воображение подкидывало картины в духе "Города грехов". Оля Сам, сначала ручкой в тетрадку, потом пальцамИ в кнопки.
SinCity вышел уж больно гламурным... Ворон, Ворон и ещё раз Ворон, первый, разумеется - второго и третьего не видел. Да, и судя по отзывам, не много потерял.
В один миг мы с ним встретились….Встреча не была экстравагантной или неординарной…Обычная встреча обычных людей…Как мне показалось на тот миг, что я где-то уже видела его глаза…Они были такими знакомыми, такими глубокими и бездонными…он улыбался и своей улыбкой приглашал к общению…
В один миг мы стали одним целым…В один…Казалось, что мы созданы друг для друга…Такие разные внешне, но абсолютно одинаковые изнутри…Как будто мы половинки одного целого, когда-то потерявшегося в молекулах пыли…
В один миг, потерявшие из-за друг друга близких людей…Мы тогда жили мыслью о свободе…О свободе друг с другом, но не оценили ситуацию, в которой находились оба…
В один миг ты превратился из близкого в далекого и чужого, неродного…Милая улыбка все больше походила на оскал, глаза источали ненависть…Они больше не были древесно-карими…Они походили на два черных уголька, в которых раньше я видела неугасаемое пламя…
В один миг мы потеряли все, что у нас было общего…Создавалось такое ощущение, что мы барахтаемся в какой-то горной реке, ты начинал выплывать, но не оглядывался, а жива ли я еще?.. Если я набиралась сил и лидировала в этой гонке за выживание, то ты тянул меня назад, за собой…И я тонула…Я не кричала, не молила о помощи…И иной раз казалось, что все…Это конец…Но откуда-то брались силы, жажда к жизни…И я плыла…Плыла дальше…А где-то на горизонте виднелся ты…Ты плыл один…Так мы раскололись на две части…
В один миг, увидев меня, ты побледнел…Да, я выжила…Выжила без той сказки и свободы, которую мы делили на двоих…Выжила без тебя…
А теперь каждый миг я задаю себе вопрос, а правильно ли сделала, что выжила без тебя? Ведь на земле мы осколки неба… Мы как одно целое, но разбитое пополам…Но больше я не задаю себе вопрос: « А жива ли я еще?»…Я знаю на него вопрос…Нет…Я умерла там…Одна… И без тебя…
В один солнечный день красивый парень стоял на площади посреди города и с гордостью хвастался самым прекрасным сердцем в округе. Он был окружен толпой людей, которые искренне восхищались безупречностью его сердца. Оно было действительно идеально - ни вмятинки, ни царапинки. И каждый в толпе соглашался, что это самое прекрасное сердце, которое они когда-либо видели. Парень был очень этим горд и просто сиял от счастья. Неожиданно, из толпы вперед вышел старик и сказал, обращаясь к парню: - Твое сердце по красоте и близко не стояло рядом с моим.
Тогда вся толпа взглянула на сердце старика. Оно было помято, все в шрамах, в некоторых местах куски сердца были вынуты и на их местах были вставлены другие, которые совсем не подходили, некоторые края сердца были рваными. К тому же в некоторых местах в сердце старика явно не хватало кусочков. Толпа уставилась на старика - как он мог сказать, что его сердце красивее?
Парень взглянул на сердце старика и засмеялся: - Ты, возможно, шутишь, старик! Сравни свое сердце с моим! Мое идеально! А твое! Твое - мешанина шрамов и слез! - Да, - ответил старик, - твое сердце выглядит идеально, но я бы никогда не согласился обменяться нашими сердцами. Смотри! Каждый шрам на моем сердце - это человек, которому я отдал свою любовь - я вырывал кусок моего сердца и отдавал этому человеку. И он часто взамен отдавал мне свою любовь - свой кусок сердца, которое заполняло пустые пространства в моем. Но поскольку кусочки разных сердец точно не подходят друг к другу, поэтому у меня в сердце есть рваные края, которые я берегу, потому что они напоминают мне о любви, которой мы делились.
Иногда я отдавал куски моего сердца, но другие люди не возвращали мне свои - поэтому вы можете видеть пустые дыры в сердце - когда ты отдаешь свою любовь, не всегда есть гарантии на взаимность. И хоть эти дыры приносят боль, они мне напоминают о любви, которой я делился, и я надеюсь, что в один прекрасный день эти кусочки сердца ко мне вернутся.
Теперь ты видишь, что означает истинная красота? Толпа замерла. Молодой человек молча стоял ошеломленный. Из его глаз стекали слезы. Он подошел к старику, достал свое сердце и оторвал от него кусок. Дрожащими руками он протянул часть своего сердца старику. Старик взял его подарок и вставил в свое сердце. Потом он в ответ оторвал кусок от своего избитого сердца и вставил его в дыру, образовавшуюся в сердце молодого человека. Кусок подошел, но не идеально, и некоторые края выступали, а некоторые были рваными.
Молодой человек посмотрел на свое сердце, уже не идеальное, но более красивое, чем оно было раньше, пока любовь старика не коснулась его. И они, обнявшись, пошли по дороге.
Ну блин ребята(VolanD*НичьЯ*) , чё сказать, скажу честно раньше не читал, было лень! Чёто вроде читал, но погистично, не помню Но сегоня прочёл и обомлел, так написать... У меня просто нет слов! Я очень вам завидую! Хотел вставить смайлик но не могу подобрать, такого что передал бы имоции! Будь я почетаемым мудрецом, для меня было бы огромной честью знать вас! В общем, я вами горжусь!
Думал. Долго (минут десять). А стоит ли вообще соваться с ним на форум. В результате, по ряду субъективных причин, решил ограничиться фрагментом. Если вы сможете дочитать его до конца, и (о, ужас!) он вам понравится, то целиком рассказ можно прочитать здесь
РАЗВЯЗКА: БЕГСТВО (фрагмент)
Та ночь ничем не отличалась от всех прежних – Ходока вновь мучили кошмары. Хотя вряд ли следует называть сон кошмаром лишь за то, что он преследует тебя изо дня в день (из ночи в ночь?) который год подряд. А стоит ли винить сон в том, что раз за разом, пусть даже и за его гранью, ты принимаешь неверное решение? Но на это раз Ходок-из-сна повёл себя иначе, и сумрачные видения перестали быть отражением реальности. Вновь очутившись на первом курсе, он не вышел в оказавшуюся незапертой дверь топологической лаборатории, а вошёл в неё. Теперь вместо заснеженной пустоши Холода его окружал осенний парк. Стоял конец октября, и опавшие с деревьев листья полностью скрыли дорогу, уводящую вглубь парка. Ходок-из-сна не видел её, но помнил, что она есть, и что выложена она чёрным кирпичом. Он шёл по ней, понимая, что теперь он свободен, что нить, связывавшая его с Холодом, наконец-то разорвана, и он волен идти куда пожелает. Но чем дольше он шёл, тем тоскливее ему становилось. За стенами Универсума не было ничего, кроме этого бесконечного парка и этой, столь же бесконечной, дороги. Дороги, ведущей из ниоткуда в никуда. Он обрёл жизнь, смысл которой состоял в поиске смысла. Поняв это, Ходок-из-сна остановился и перестал существовать, став багряно-золотым вихрем мёртвой листвы, терцией, канувшей в безвременье вечной осени… Тебе страшно, но ты никогда не просыпался от своего крика. Предпочитаешь умирать молча? Открыв глаза, Ходок протянул перед собой руку и ощутил, как ладонь коснулась прохладной гладкой поверхности. «Стена» - подумал он и повернулся на другой бок. Его взгляд, начавший было бесцельно блуждать по комнате, скользнул по окну, в которое таращились равнодушные ко всему на свете звёзды, и остановился на кровати предполагаемого соседа, стоявшей у противоположной стены. Всё то время, что здесь жил Ходок, она оставалась пустой. По рассказам вечников из аспирантуры, странную койку вообще никто никогда не занимал – в боксе 402 всегда обитал только один студент. На вопрос Ходока, почему, в таком случае, никто из жильцов не изъявлял желания спать у окна, умники-аспиранты посоветовали ему самому провести там хотя бы одну ночь. Он согласился, а утром, проснувшись и попытавшись подняться с кровати, внезапно понял, что видит сон, проснулся вновь… и всё повторилось. Стоило ему только оторвать голову от подушки, как он, сам того не желая, осознавал иллюзорность всего происходящего и просыпался. Снова и снова. Пока, наконец, не проснулся в абсолютно пустой аудитории на лекции по цифровой нейролептике - предмету, о котором никогда, ни до, ни после того случая, не слышал. Лектор, словно только и ждавший его пробуждения, буркнул что-то типа «давно пора» и исчез. Вернувшись в комнату, Ходок нисколько не удивился тому, что кровать-у-окна как была, так и осталась панцирной сеткой с четырьмя ножками без малейших признаков матраса, подушки и прочего. Он даже и не пытался понять, что произошло, где он спал, и спал ли вообще, а просто прекратил все свои расспросы и забыл про существующую у него под боком аномалию. Однако реальность такой расклад будто бы не устраивал. Сначала Андрей Белорецкий во время своего последнего запоя (последнего потому, что после него Белорецкий ушёл в Холод), поведал о чертежах, якобы хранящихся на кафедре теоретической механики. Из чертежей, по его словам, было явно видно, что внешняя стена в 402-ой намного тоньше, чем следовало бы… Теперь вот сетка злополучной кровати казалась прогнувшейся, точно на ней кто-то лежал. - Волчья сыть, - досадливо пробормотал Ходок и сел на постели. Ступни его тут же обожгло ледяным кафелем, но он не обратил на это никакого внимания и подошёл к кровати-у-окна. Сетка и в самом деле была выгнута, повторяя очертания чьего-то тела. Ходок провёл рукой в сантиметре от неё, но не почувствовал ничего, кроме прохлады, исходившей от настывшего металла. Он надавил на сетку снизу – она пошла вверх без малейшего сопротивления, но как только Ходок отпустил руку - вернулась в исходное положение. - Вот я везучий… – обращаясь непонятно к кому, посетовал Ходок. Оторвав начавшие примерзать к кафелю ступни, он добрёл до отгороженного закутка, именуемого санузлом, и оторопело уставился на зеркало, покрытое изморозью. - А вот это, знаете ли, уже перебор…
Все даты в формате GMT
6 час. Хитов сегодня: 0
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума